«Я не могу без тебя жить. Если тебя не станет рядом, я умру», — так говорят созависимые мужчины и женщины. Невозможность отделить свою личность от личности любимого человека — симтом эмоциональной травмы, которая приводит к психологическому слиянию. Такое состояние настолько распространено, что давно уже стало неразрывно связано со словом «любовь», хотя с точки зрения психологии и психотерапии, это просто эмоциональная зависимость. Проще говоря, это эмоциональный алкоголизм, при котором стимулятор — не вещество, а присутствие рядом избранного человека. Потеря такой любви — адская боль. Пребывание в такой любви тесно связано с тремя психологическими ролями — Преследователь, Жертва и Спасатель. Психологи называют это «треугольник Карпмана» по имени исследователя этой проблемы.
Часто так бывает, что созависимые мужчины и женщины после потери любимого человека встают в позицию Спасателя, чтобы выйти из позиции Жертвы в ситуации брошенного супруга, вдовы или вдовца. Но так ли страшно такое созависимое спасательство? И всегда ли оно ведёт к углублению травмы?
Откровенное письмо читательницы о потере и спасении
«Почти 6 лет назад умер мой муж, и в 49 я осталась одна. Как-то быстро отвалились подруги , которые не только не поддержали меня- они своим поведением усугубляли мое состояние. Не виню никого, но от токсичного общения я отказалась насовсем.
Три года я барахталась, застревала в прошлом, разгребала неразрешенные проблемы и пыталась разложить все по полочкам. Я ощущала себя разрушенной, но не могла себя собрать по кусочкам. Поясню, что после смерти мужа вскрылись неизвестные мне факты из его жизни. И я переживала двойной удар. Честно говоря, думала , что не выживу. Это не просто слова. Утром не хотела просыпаться, не хотела ходить на работу, а чтобы забыться, помощником стал алкоголь. Я не спивалась, просто его стало много. Так мне было легче.
И вот случайно я услышала историю, что есть семья с возрастным отцом и с двумя малышами. Им никто реально не помогает, и отцу очень тяжело.Это почти мистика, но я вдруг поняла, что мне надо быть там. До этого я уже делала попытку найти в инете волонтеров и присоединиться к ним, но не получилось.
У меня была острая потребность помогать! Как болезнь. Я не могла не думать об этих детях, пока к ним не попала. Я пришла и предложила свою помощь. Не сама с улицы, а через знакомых- но пришла и предложила!От помощи они не отказались, я начала готовить еду на неделю, разобрала детскую одежду , начала заниматься с детьми, помогала их купать и выгуливать.
И случилось чудо! Почти сразу. Ко мне вернулась жизнь.без преувеличения. Восстановился сон, улучшилось настроение, я снова начала жить, а не существовать. Три года прошло. Много всего было за это время. Мы вместе. Так кто я?»
Кто она, женщина-спасатель: жертва или победитель?
Одна из самых ярких и характерных для созависимого поведения фраз: «У меня была острая потребность помогать! Как болезнь». Созависимость и потребность кого-то спасать — нарушение, с точки зрения психологии. И к созависимому спасению прибегают зачастую те люди, которые сами нуждаются в спасении. И по сути, спасают они сами себя, а не другого человека. Другому от такого спасения тоже неплохо, но глубокая психологическая основа такого поведения — потребность в собственном спасении от горя. В психотерапии для такого явления используется термин «профлексия», то есть, направление на другого человека внимания, которое хочется получить самому. Проще говоря, профлексия — отдача вместо получения.
Созависимость и профлексия как одно из проявлений травмы — психологическая проблема. Автор письма добавила, что часто встречала такую оценку своего поступка, в которой крылось осуждение в гордыне и самоутверждении. Однако это слова неуместные.
Нужно ли исцелять созависимых людей от потребности спасать
Психотерапия — это помощь при боли. А если боли нет, то и менять ничего не надо. Вот если вдруг, не дай Бог, возникнет какая-то боль в отношениях, тогда и можно будет начать задавать себе много разных вопросов. А пока не надо. И травма — это такая штука, которую трогать без надобности вообще не надо. Но лучше знать, что она есть, чтобы помочь себе в трудную минуту и понимать, что происходит. А кто сказал, что с травмой нельзя жить и нельзя быть счастливой? Можно! Травма — это не ярмо, не психический диагноз, не порок. Это надлом, который может причинить боль, а может и не причинить. Подстраховаться надо, чтобы в случае чего знать, как помочь быстро и эффективно, а не тянуть годами и не превращать боль в хронь.
Моя история спасения
Я тоже была созависимым спасателем. Это помогло мне сделать карьеру после смерти мужа. Я признаю свою созависимость. Я воздерживаюсь от спасательства там, где меня не просят. Но если я почувствую острую потребность, я могу спасти или сходить на психотерапию. Психотерапевт меня не осудит за спасательство. Если остро — надо удовлетворять потребность. Терапия тоже поможет, но потом. Главное — чтобы травма помогала удовлетворять потребность, а не отравляла жизнь.
Резюме
Многие прекрасные поступки рождаются из травмы, в том числе, из созависимого спасательства. Например, все представители помогающих профессий — созависимые спасатели. Хирурги, пожарные, сотрудники правоохранительных органов. Чем же это плохо? Спасибо, что спасают. Лишь бы им самим с этим было комфортно.
Всем привет! Я Анна: Автор-эксперт журнала lady-bloom: психолог, эксперт по гендерным отношениям, модный эксперт, блогер. В свободное время люблю готовить необычные и интересные блюда, люблю спорт и занимаюсь созданием различных поделок DIY.
